Несвязанность целью и ориентация на «надцель»

Внимание сосредоточено не столько на том, как изменить ситуацию, сколько на том, как «найти свое место в ней». «Рельеф местности обуславливает течение воды, а противник обуславливает победу» [Сунь-цзы, гл. 6, цит. по Жюльену]. Здесь мы должны уточнить одну из основных мыслей Ф.Жюльена: нельзя сказать, что стратег вообще не связан целью или проектом, как он утверждает. Но эта цель находится на более высоком уровне абстракции, что позволяет свободно использовать любые неожиданные изменения ситуации для ее достижения. При этом «европейца», связанного целью более низкого уровня абстрактности, эти неожиданности, не укладывающиеся в его план, легко приводят в недоумение. В качестве примера цели более конкретного типа можно привести цель «уничтожить войско повстанцев», а в качестве цели более абстрактного типа: «умиротворить южные провинции». Очевидно, эта цель может быть достигнута не только уничтожением войска повстанцев (более того, из дальнейшего мы увидим, что это наихудшее решение), но и разложением этого войска изнутри, столкновением его с какой- либо третьей силой, и т.п.

Указанные особенности китайского подхода к стратегии совершенно аналогичны особенностям мышления тризовца при анализе задачи. Во-первых, мышление тщательно очищается от всего, что может навязать представления о форме ожидаемого результата. Например, тщательно изгоняются все технические термины, неявно сужающие описание будущего состояния системы. Вместо «нужно создать якорь, отличающийся тем, что…», говорится: «нужно создать штуковину, которая позволяла бы удерживать судно в условиях…» (в АРИЗ для благозвучия вместо термина «штуковина» используется термин «х-фактор»). Таким образом, мышление, не скованное предвзятыми представлениями о результате, может легче увидеть любое, сколь угодно не соответствующее старым представлениям, решение (в случае с якорем таковым оказывается металлическая плита-холодильник, прикрепляющаяся к неровностям дна с помощью замораживания воды).

Кроме того, тризовец всегда стремится от цели, которую ставит заказчик, перейти к «надцели», и решать изобретательскую задачу уже исходя из нее. Например, если поставлена задача «открыть запертую дверь дома», обычное инженерное мышление начинает перебирать ключи и отмычки, а тризовское формулирует надцель «проникнуть в дом» и находит ресурс в виде чердачного окна, или формулирует над-надцель «завладеть вещами, находящимися в доме», и отыскивает ИКР «обитатели сами выносят вещи, для чего необходимо имитировать пожар». Заметим, что мы намеренно привели пример не из области развития технических систем (хотя и там подобных по смыслу примеров достаточно много), чтобы подчеркнуть аналогию ТРИЗ и классической стратегии. Этой же цели служит некоторая «военизированность» примера, поэтому предлагаем читателю не отвлекаться на его этическую сторону, памятуя, что стратегии сами по себе, равно как и любые другие инструменты, морально нейтральны, а неэтичными могут быть только действия людей, с учетом мотивов, и т.п. Вообще, в вопросах стратегии (и войны, так или иначе связанной с любой стратегией) обыденные представления о морали часто не срабатывают и нуждаются в серьезном дополнительном осмыслении. «Обман на войне морален - он помогает уменьшить потери сторон и быстрее достичь мира. Без обмана война превращается в мясорубку» [Тарасов, с. 122.] Конечно, при поиске нестандартных решений, выходов за рамки шаблонов мышления, велико искушение выйти за рамки этических норм, тем более что в случае управленческой борьбы точно нащупать границы этих рамок особенно сложно. Здесь мы зафиксируем появление важной для стратегического менеджмента темы, но углубляться в нее не будем, отметив лишь неплодотворность обеих крайностей: от «бизнес - серпентарий, это нормально и мы будем действовать исходя из этого факта» до «ах, этот грязный бизнес, в котором нельзя выжить, не съев кого-то».

---

<<...Назад

Дальше...>>

О сайте О компании Школа Работа 2.0 Все статьи Карта Поиск Контакты
© 2000 - 2012 Архангельский Г.А. Правовая информация